То, что он был родственником Насира Туси, мы знаем из его стихотворной эпитафии. Известно и то, что в хадисах, введенных в оборот Афзаладдином и в его тавиле (духовная герменевтика коранических стихов) присутствуют исмаилитские реминесценции. Философ и поэт, писавший на персидском языке под псевдонимом Баба Афзал, он оставил после себя большое литературное наследие. Из его двенадцати трактатов нужно упомянуть прекрасный очерк по философской антропологии Мадаридж аль-Камаль ("Степени совершенства"), Джавдан-Намэ ("Книга о вечном"), наверное, самый оригинальный трактат по самопознанию, где философ говорит о начале и конце вещей как о "прологе и эпилоге на небесах". Афзаладдин перевел на персидский псевдо-аристотелевский трактат Liber de Pomo и герметический трактат Янбу аль-хайат ("Источник жизни". Существует в латинской версии под названием De castigatione animae). Уже этот интерес к Гермесу (отождествлявшемуся с Идрисом и Энохом) сближает его с Сухраварди, шайх аль-Ишрак.

В своей критической истории философии, изложенной в книге Джами аль-асрар, Хайдар Амоли упоминает об Афзале Кашани как о том, кто углубив философию и официальные экзотерические науки, вернул их "на путь, проложенный Божьими людьми". "Афзаладдин был одним из величайших", - пишет он.

2. Исмаилиты

Выше мы уже писали о происхождении исмаилизма и лейтмотиве исмаилитской метафизики. Коротко напомним главные факты: после смерти фатимидского халифа аль-Мустансира Би'ллаха (1094 г.) вопрос о его преемнике вызвал раскол в исмаилитской общине. Во-первых, были те, кто признал легитимность Имама аль-Мустали; они до наших дней продолжают древний фатимидский Да'ват. Однако после убийства халифа аль-Амира (1130 г.), последнего Имама, они исповедуют доктрину схожую с доктриной двенадцатиричников периода сокрытия. Они удалились в Йемен; в 16в. их штаб-квартира переместилась в Индию, где они известны под названием Бухра. Во-вторых, были те, кто остался верен Имаму Низару. Его маленький сын, чудесным образом спасенный верными сторонниками, был перевезен в неприступную крепость Аламут в Иране. Там же 8 августа 1164 г. Имам Хасан провозгласил Великое Воскресение. Этим шагом он окончательно превратил исмаилизм в чистый гнозис, личную религию Воскресения. Смысл этого шага вполне укладывается во фразу "Воскресение - это не исторический факт, но литургическая мистерия". Веком позже (в 1256 г.) крепость Аламут и другие исмаилитские командорства были разрушены монголами. Последний Имам Рукнаддин Шах был убит, но его сын и последователи выжили, надев суфийские хирки. Они укрылись сначала на Южном Кавказе, затем в Анджудане (между Хамаданом и Исфаханом). Линия Имамов аламутского исмаилизма продолжается до наших дней вплоть до Карима Ага-Хана IV. Эта ветвь пустила корни на высоких плато Центральной Азии и в Индии, где ее адепты известны под названием Ходжа.

Не учитывая этой схемы, невозможно дать очерк истории философии исмаилизма. Литература Аламута была уничтожена после сожжения его библиотеки. Неблагоприятные условия мешали последующей публикации. Не взирая на это, Бухра сохранили полную коллекцию исмаилитской литературы. Трагедия исследователей состоит в следующем: более либеральные Ходжа готовы опубликовать тексты для того чтобы сделать исмаилизм доступным западному читателю. К сожалению, все рукописи находятся во владении Бухра, продолжающих хранить в строгом секрете библиотеку из 770 произведений, отрецензированных В. Ивановым. Из них доступны сейчас лишь несколько десятков книг.

Ветвь мустали после краха Фатимидов дала многих выдающихся авторов в течение т.н. новойеменского периода. Здесь необходимо упомянуть нескольких выдающихся йеменских даи, написавших значительные Суммы исмаилитской имамологии и метафизики: 2-го даи Ибрагима ибн аль-Хуссейна аль-Хамиди (ум. в 1162 г.); 3-го даи Хатыма ибн Ибрагима; 5-го даи Али ибн Мухаммеда ибн аль-Валида (ум. в 1215 г.), которому среди прочих принадлежит массивное произведение Дамиг аль-батиль (объем рукописи - 200 страниц), представляющее собой исмаилитский ответ на большое антиисмаилитское полемическое произведение Газали (Мустажири); 8-го даи Хуссейна ибн Али (ум. в 1268 г.), оставившего большой компендиум по исмаилитской метафизике и эсхатологии; 19-го даи Идриса Имадуддина, значительного историка и философа (его главный труд Захр аль-ма'ани). Во время индийского периода выделяется Хасан ибн Нух аль-Хинди аль-Бхаруши (ум. в 1533 г.), написавший огромную Сумму в семи томах, служащую нам основным источником по истории и метафизике исмаилизма. Во время этого периода ветвь мустали раскололась на две группы: Дауди и Сулеймани.

Из низаритской литературы, полностью написанной на персидском языке, к счастью, сохранились два трактата Насираддина Туси, свидетельствующие о знакомстве с исмаилитскими трудами (нет никакого резона отрицать принадлежность его перу этих книг, наиболее важной из которых является Раузат аль-таслим). После гибели Аламута исмаилизм в Иране выжил, укрывшись хиркой суфизма, что вызвало определенную двусмысленность суфийских сочинений того периода. Большая поэма Махмуда Шабестари содержит исмаилитские реминесценции, существует и исмаилитский комментарий на "Цветник тайны". Стихотворные трактаты часто встречаются в низаритской литературе. Кухестани (ум. в 1320 г.) первым применил суфийскую терминологию для выражения исмаилитских доктрин. Имам Джалаледдин Мустансир Би'ллах (ум. в 1480 г.), живший и умерший в Анджудане под именем Шах Каландар, сочинил "Наставление для духовного рыцарства" (Пандийат-э джаванмарди), концепция которого повлияла на шиизм и суфизм. Сейид Сухраб Вали Бадахшани (написал свой главный труд в 1452 г.) и Абу Исхак Кухестани (2-я половина XV в.) оставили после себя хорошие изложения исмаилитской философии. Выдающимся автором был и Хайр Хвах (Благословенный) из Герата (умер после 1553 г.), написавший книгу Калам-э пир ("Дискурс мудреца"), которая представляет собой дополнение к "Семи главам" Абу Исхака Кухестани. Вместе с Раузат аль-таслим Насира Туси они образуют наиболее полный обзор исмаилитской философии традиции аламути. Хаки Хорасани (писал около 1645 г.) и его сын Раками Дизбади оставили большие философские поэмы. Гулям Али из Ахмеднагара (1690 г.) написал немного хаотичное стихотворное произведение Лама'ат аль-Тахирин ("Отблески Пречистых") объемом в 1100 страниц. Пир Шихабуддин Шах Хуссейни (старший сын Ага-хана 2-го), родившийся в 1850 г. и умерший в полном расцвете сил в 1884 г., оставил многочисленные трактаты с прекрасным изложением исмаилитского гнозиса.

Таковы главные произведения аламутского исмаилизма описываемого периода. Они, скорее всего, не входят в противоречие со значительными трудами новойеменских даи. К сожалению, сравнить их мы пока не имеем возможности. Вследствие этого исмаилизм, бывший в X-XI вв. в авангарде исламской философской мысли, на столетия погрузился в молчание. Сейчас очень важно расслышать его подлинный голос. Думается, что молодые исмаилиты помогут нам в этом.


3. Последователи ишраки

Последователи ишраки (Ишракийун-э Иран, "персидские платоники") сочетали задачу возрождения теософии мудрецов древней Персии, намеченную Сухраварди в книге "Рассветная теософия" (Хикмат аль-ишрак) с интеграцией идей Ибн Араби в шиитскую метафизику. Этот процес повлиял на все дальнейшее развитие иранской мусульманской философии. Вот почему в этой главе мы поговорим о мыслителях, которые, даже не будучи номинально шиитами, внесли свой вклад в формирование шиитской мысли.

У истоков линии персидских платоников стоит Шамсуддин Шахразури (XIII в.). Парадоксально, но мы не знаем ничего о жизни этого философа, в то время как он сам посвятил большую часть своего времени составлению биографий философов, собирая материалы о своих предшественниках. Ему принадлежит огромный сборник обо всех философских учениях, появившихся к его времени в исламском мире, озаглавленный "Трактаты божественного Древа и теософские тайны" (окончен в 1282 г.). Он написал также комментарии к двум основным произведениям Сухраварди "Книга объяснений" (Тальвихат) и "Книга рассветной теософии". Это был настоящий Ишраки. Он осознавал себя "Хранителем Книги" (Кайим аль-Китаб). Впрочем, это его убеждение противоречило шиизму, ведь "Хранителями Книги" (Корана) в нем называют святых Имамов.

Ибн Каммуна (Саад ибн Мансур) также был выдающимся философом своей эпохи (ум. в 1284 г.). Он происходил из еврейской семьи (деда звали Натаниэль). Некоторые положения его работ позволяют говорить о том, что он был имамитом-двенадцатиричником. Он написал наиболее серьезный и оригинальный комментарий к трем частям (логика, физика, метафизика) очень сложной "Книги объяснений, касающихся Скрижали и Трона" Сухраварди (закончен в 1268 г.). Кроме этого его перу принадлежат двенадцать произведений, среди которых "Исследования споров (танких аль-абхат), касающихся трех религий (иудаизма, христианства и ислама)". Этим произведением он нажил в Багдаде серьезных врагов из числа суннитов. Автор был сторонником авраамического экуменизма.

Кутбиддин Ширази (Махмуд ибн Масуд), родившийся в Ширазе в 1237 г. и умерший в Табризе в 1311 г., является, наверное, самой значительной фигурой среди философов-ишраки. Ученик Насираддина Туси, Садруддина Коньяви и Катиби Казвини, он был математиком, астрономом, философом и суфием. Он сочинил 15 произведений, среди которых философская энциклопедия на персидском, озаглавленная Доррат аль-тадж ("Жемчужина короны"). Она состоит из следующих разделов: пролегомены к теории знания; логика; первая философия; физика; метафизика и рациональное богословие; геометрия Евклида; астрономия; арифметика; музыка. Он написал внушительный комментарий к "Книге рассветной теософии" Сухраварди, без которого понимание данного текста невозможно.

Джалаледдин Даввани родился в Давване около Шираза и умер там же в 1502 г. Он был плодовитым автором, исследовавшим многочисленные вопросы Калама, философии, богословия и мистики. Он учился в Ширазе и очень много путешествовал: побывал в Индии и в Ираке, проехал по Ирану. Джалаледдин обратился в шиизм после сновидения. Необходимо отметить его коментарий к "Книге храмов Света" (Хайакиль аль-Нур) Сухраварди, вызвавший в 1542 г. полемический контр-комментарий Гиясаддина Мансура Ширази.

Вскользь упомянем одного из учеников Джалаледдина Даввани Амира Хуссейна Майбуди (Майбуд - селение около Шираза), умершего в 1499 или в 1506 г., скорее всего бывшего шиитом. Он оставил десяток произведений, среди которых очерки, посвященные Китаб аль-хидаят Асираддина Абхари и Дивану 1-го Имама, в которых разворачиваются главные темы суфийской метафизики.

Здесь нужно упомянуть и двух малоизвестных персонажей из Табриза. Вадуд Табризи написал в 1524 г. комментарий к произведению Сухраварди, озаглавленному "Книга табличек, посвященных Имадуддину (сельджукский эмир Анатолии)". Современник Вадуда Наджмеддин Махмуд Табризи написал глоссы к "Книге рассветной теософии". Нужно, наконец, сказать и о переводчиках. Все большие произведения Сухраварди написаны по-арабски в противоположность его малым произведениям на персидском языке. В 1600 г. некий Мухаммед Шариф Ибн Харави перевел на фарси пролог и вторую часть ( в пяти книгах) "Рассветной теософии" и комментарий Кутбиддина Ширази к ней. Хорошее знакомство автора с ситуацией в Индии позволяет предположить, что он привлекался могольским государем Шахом Акбаром к затеянной им грандиозной религиозной реформе. Философия ишраки оказала значительное влияние на проект "экуменической религии", задуманной Акбаром.

Еще одним примером этого философского брожения является эпизод с Азаром Кайваном, великим зороастрийским жрецом из Шираза, эмигрировавшим вместе со своей общиной в Индию на рубеже XVII и XVIII вв. Сведения о тогдашнем положении дел в зороастрийской среде содержатся в большом персидском труде Дабестан-э мадахиб ("Школа религиозных наук"). В то время среди зороастрийцев получила хождение книга Дасатир-Намэ ("Библия древних пророков Ирана"). Эта книга разочарует историка, ищущего источники по изначальному зороастризму. Однако она свидетельствует о проникновении философии ишраки в зороастрийское учение. В группе Азара Кайвана были восторженные поклонники Сухраварди, особенно Фарзанех Бахрам, живший около 1638 г. и написавший на персидском языке произведение под названием "Город с четырьмя садами" (Шахрестан-э чахар чаман). В это же время в данной группе появилась и другая книга, озаглавленная Айин-э Хушанг ,"Религия Хушанга (древнеиранского протопророка)". Парсы заинтересованы в издании этих работ. Они рассматривают Дасатир в качестве "полупарсидской" книги. Таким образом, существует и зороастрийская литература ишраки, трогательным образом отвечающая замыслу Сухраварди и свидетельствующая о влиянии его идей на индийскую философию XVIIв.

Естественно наследие ишраки не ограничивается непосредственными комментариями к трудам шайх аль-ишрак. Ниже будет упомянуто о том, что Мулла Садра написал объемистый глоссарий к "Книге рассветной теософии". Однако влияние Ишрака ощущается практически у всех философов, которые будут упомянуты ниже. Уже комментатор Ибн Араби Абдурраззак Кашани в комментарии к Фосус проявлял интерес к герметическим увлечениям ишракийун. Объединение философии ишраки с главными темами шиитской теософии и метафизики Ибн Араби оказало решающее влияние на формирование ирано-исламской философии.


4. Шиизм и алхимия: Джалдаки

"Спекулятивной" теософии (т.е. такой философии, в которой сознающий субъект являет собой зеркало, speculum, в котором отражаются вещи и события), соответствует теософия Природы, несущая на себе отпечаток "пророческой философии" и находящая свое завершение в алхимии. Прекрасным примером этого является великий алхимик Айдамир Джалдаки. Пророческую теософию двенадцатиричного шиизма соединяют с алхимией Джалдаки те же узы, которые соединяли исмаилитский гнозис с алхимией Джабира ибн Хайана. Джалдаки рассматривал алхимию именно как духовную науку. Алхимическое делание, одновременно оперативное и символическое, совершается разом в первоматерии (materia prima) и в душе человека. Между шиитской имамологией и основной идеей алхимии пролегает сущностная связь. Такая же связь существует между алхимическим деланием и футувватом, духовно-рыцарской службой, направленной на достижение космического спасения. Таким образом, алхимия - это не предтеча химии наших дней.

Айдамир Джалдаки был иранцем, родившимся в Джалдаке, далеком селении, расположенном в Хорасане, в 18 км от Мешхеда. Он жил в Дамаске и Каире и умер между 1349 и 1361 гг. Им были написаны 15 алхимических произведений, очень слабо изученных. Необходимо упомянуть написанную этим ученым "Книгу, раскрывающую тайны науки Взвешивания" (Китаб аль-бурхан фи асрар ильм аль-мизан). Это огромный труд в четырех томах на арабском языке.

Выше уже упоминалось о роли гностических проповедей (Хутба) 1-го Имама, в т.ч. знаменитой Хутбат аль-Байан. В 5-й главе второго тома своей книги Джалдаки пишет, что алхимия открывает свои тайны только тем, кто осознал послание пророков и обрел высшее философское знание (хикмат). Эти люди одновременно соблюдают императивы экзотерического Закона и владеют тайнами высшей философской мудрости. 1-й Имам также называл алхимию "сестрой пророчества", и говорил о том, что пророки обладали знанием алхимии. Говоря о "сестре пророчества", Имам подразумевал, что алхимия является путем достижения хикмат (философского знания, теософской Мудрости). Хикмат же, несомненно, Является сестрой пророчества. Эта глава завершается описанием соединения или композиции (таркиб), объяснение которой может быть дано лишь с высоты древа футувват и из "Ниши светочей пророчества", т.е. Имамом. В следующей главе он дает комментарий к "Книге семи статуй" Аполлония Тианского, имеющей характер инициатического романа.

Нужно отметить еще две шиитские работы, посвященные алхимии. Одна принадлежит Мир Фендерески, другая - Бидабади. Шейх Ахмад Ахсаи и его шайхитская школа также соотносили стадии развития "тела воскресения" с фазами алхимического делания.


5. Интеграция идей Ибн Араби в шиитскую метафизику

Выше уже было отмечено, что шиитские мыслители нашли в трудах Ибн Араби много полезного для себя. Не исключено, что в Андалузии сам Ибн Араби получил шиитское образование. С другой стороны, почтение к личности и трудам Величайшего учителя (Doctor maximus, аль-Шайх аль-акбар) не исключало возражений против некоторых пунктов его доктрины. Примером такого отношения является Хайдар Амоли.

В хронологическом порядке сначала нужно упомянуть двух или трех персонажей, принадлежащих к одной и той же шиитской семье, выходцев из Ходжента в Туркестане, обосновавшихся со временем в Исфахане. Садруддин Абу Хамид Мухаммед Торкех Исфахани (XIII-XIV вв., точные даты неизвестны) с уважением упоминал Ибн Араби среди мыслителей, не ограничивавшихся чисто теоретической философией. "От науки и философии он пришел к суфийскому знанию и сочинил множество книг и трактатов на эту тему, среди которых книга об абсолютном бытии." Хайдар Амоли делает длинные цитаты из произведений этого философа. Садруддином были написаны многие произведения по метафизике, наиболее важным из которых являются "Основные тезисы, касающиеся тавхида".

Его внук Зайнуддин Али Торкех Исфахани (ум. между 1427 и 1433 гг.) написал подробный комментарий к этому трактату под заголовком "Развитие основных тезисов, касающихся тавхида" (Тамхид аль-каваид фи'ль-вуджуд аль-мотлак), представляющий огромный интерес для изучения метафизики шиизма. Зайнуддин оставил также большое количество произведений очень личного характера, как на арабском, так и на персидском: комментарий к Фосус аль-хикам Ибн Араби, "Книгу углубления" (мафахис); очерк о кораническом аяте 54.1 ("сияние Луны"), эзотерический склад которых позволяет говорить об оригинальном религиозном типе автора. Ему принадлежат также очерки о Махмуде Шабестари, о касыде Ибн аль-Фарида и т.д.

Упомянем также о его двоюродном брате Афзаладдине Мухаммеде Садре Торкехе Исфахани, осуществившем перевод на персидский язык большого произведения Шахрастани о религиях и философских школах (Китаб аль-милаль) и написавшем свой комментарий к нему. Работа была закончена в 1440 г. Для автора она имела трагические последствия. Из-за нее он был казнен по приказу сына Тамерлана Шахруха в 1447 г. Это злодейство не принесло удачи Шахруху, скончавшемуся спустя 80 дней.

Другое значительное произведение принадлежит Раджабу Борси (уроженцу Борса в Ираке), жившему во второй половине XIV в. (точные даты неизвестны). Его творчество имело первостепенное значение для развития шиитской философии. Из восьми книг Борси наиболее значительной является Машарик аль-Анвар ("Восход светочей"), прекрасное введение в шиитскую теософию, напоминающее гностические проповеди Имамов. Это произведение было дополнено большим комментарием объемом в несколько тысяч страниц, выполненным к 1680 г. по приказу шаха Сулеймана Сефеви ученым из Мешхеда Хасаном аль-Хатыбом аль-Кори. Произведение затрагивает темы Логоса мухаммедова, вечной пророческой Истины (Хакикат мухаммадийа), раскрывающей "все слова книги бытия". Этот Логос - зеркало, показывающее Господа, Свет, единый в двух измерениях: экзотерическом, т.е. в миссии пророков и эзотерическом, т.е. в валайате, божественной любви, запечатленной в Имаме.

Однако первостепенное значение для методической интеграции идей Ибн Араби имеет творчество Сейида Хайдара Амоли. Только недавно стали известны его биография и часть его произведений (общее число приближается к 35). Только пролегомены к его комментарию на Фосус Ибн Араби ("Текст текстов", Насс аль-Носус), образующие замечательную доктринальную Сумму, составляют большой том. Сейид Хайдар родился в 1320 г. в Амоле, столице Табаристана, страны на южном побережье Каспийского моря. Он принадлежал к очень старой шиитской семье. У него была блестящая юность; в возрасте 30 лет он пережил глубокий духовный кризис; он порвал со всеми мирскими страстями и амбициями и поселился возле святых мест в Ираке. Наиболее позднее из его произведений было закончено в 1385 г.

Хайдар Амоли пытался объединить шиизм с суфийской метафизикой, так же как Сухраварди хотел объединить древнеперсидскую теософию с исламской. Его доктрина Тавхида основывается на теомонизме Ибн Араби. Существует богословский экзотерический тавхид (нет бога кроме "этого" Бога), подтверждающий божественное Единство, о котором говорили пророки. И есть эзотерический онтологический тавхид (есть, т.е. бытийствует только Бог), свидетельствующий о Единстве бытия; о нем говорили "Друзья Божьи". Хадисы Имамов устанавливают степени возрастания сокровенности от пророческой миссии (рисалат) к пророческому состоянию (нубувват) и валайату, являющемуся эзотерикой пророчества и харизмой Имамов. За уже закончившимся циклом пророчества следует цикл валайата или духовной инициации. Печатью пророчества был последний пророк-посланник Мухаммад. Печать валайата, Имамата мухаммедова, представлена в двух лицах: 1-го Имама (Печать абсолютного валайата) и 12-го Имама (Печать постмухаммедова валайата). Именно в этом пункте Хайдар Амоли расходится с Ибн Араби и, несмотря на все преклонение перед ним, решительно и строго его критикует. Дело в том, что Ибн Араби называет Печатью абсолютного валайата Иисуса (повторим, что шиитская концепция валайата (по-персидски дусти) подразумевает харизму божественной дружбы; она отличается от концепцией валайата в суфизме, где этот термин не совсем адекватно переводят как "святость"). Следовательно, рассмотрение пророка в качестве Печати всеобщего валайата приводит к противоречию. Это больше, чем философия истории, здесь вся историософия шиизма, сравнимая с историософией Иоахима Флорского и иоахимитов на Западе.

Увязка теософии Ишрак Сухраварди с шиитской традицией и философией Ибн Араби завершается в книге Ибн Аби Джомхура (ум. в 1402 г.) Китаб аль-Моджли. Ибн Аби Джомхур отождествлял 12-го скрытого Имама, пришествия которого ожидают шииты с Параклетом Евангелия от Иоанна. Таким образом, шиитская теософия входит в созвучие с параклетическим и иоаннитским учением. Вот почему мы сравнили ее с западным иоахимитством.


6. Садруддин Даштаки и Ширазская школа

Здесь мы хотели бы рассказать об одной философской династии. Отец, Садруддин Мухаммед Даштаки (по прозвищу Амир Садруддин или Садруддин Кабир, "Великий", не путать с Муллой Садра, тоже носившим имя Садруддин Мухаммед Ширази), был одним из выдающихся шиитских мыслителей XV в. Он родился в 1424 г., был убит туркменами в 1497г., погребен в Ширазе. Обладая большим даром убеждения, он противостоял Джалалу Даввани. Ему принадлежит десяток произведений, среди которых выделяются два очерка о Таджриде Насираддина Туси и комментарии к нему. Мулла Садра в своем большом произведении Асфар упоминает об этих трудах и оппонирует тезисам автора о бытии, содержащемся в мышлении, "ментальном существовании" (вуджуд дхинни).

Его сын Гиясаддин Мансур Ширази (ум. между 1533 и 1542 гг.), которому некоторые биографы дают помпезное прозвище "Одиннадцатого Интеллекта" написал 13 богословских и философских произведений как на арабском, так и на персидском языках. Они касаются, главным образом, Калама, философии и суфизма, но также астрономии и медицины. Он провел практически всю свою жизнь в Ширазе, где преподавал в медресе Мансурийа, основанном специально для него сефевидским государем шахом Тахмаспом (1524-1576 гг.). Образование, полученное им в юности, дает нам представление об обстановке интеллектуального и философского творчества, царившей тогда в Ширазе. Его отец Садруддин организовывал диспуты, в которых с большой охотой принимал участие сын. Самыми знаменитыми оппонентами Садруддина были философ Даввани, слывший грубияном, и шиитский правовед Али ибн Абдул-Али Карки (по прозвищу Мухаккик Карки, ум. в 1533 г.). Выводы из этих дискуссий позднее легли в ряд книг Гиясаддина, например, в комментарии к Таджриду Насира Туси. Однако наиболее знаменит его комментарий к "Книге Храмов Света" Сухраварди, являющийся ответом Даввани. Это произведение свидетельствует о глубоком проникновении идей Ишрака в философию того времени и о склонности автора к суфизму. Оно предвосхищает синтез, законченный Муллой Садра. Последний очень уважал Гиясаддина Мансура.

Внук Садруддина Даштаки и сын Гиясаддина также обладал солидной научной репутацией. Его называли Амиром Садруддином II (ум. в 1553 г.). Как и его дед, он интересовался минералогией и оставил после себя книгу на персидском языке о свойствах драгоценных камней (Джавахир-намэ).

Одним из наиболее знаменитых учеников Садруддина Даштаки был Шамсуддин Мухаммед Хафари (ум. в 1550 г.), обладавший в Ширазе репутацией выдающегося философа и большим моральным авторитетом. Мухаккик Карки,возвращаясь из своих путешествий, любил наносить ему визиты. Хафари написал десяток произведений, среди которых комментарий на аят о Троне (аят аль-Курси). Нужно упомянуть также одного из его учеников Шаха Тахера ибн Разиуддина Исмаили Хуссейни, прожившего последние годы в Индии и умершего там в 1549 г. Он оставил после себя немного трудов, среди которых метафизическое исследование Шифы Авиценны. Будучи пламенным имамитом, он распространял шиитское учение в Индии.

Наконец, нужно упомянуть еще одного необычного персонажа из Шираза, Ходжу Мухаммеда ибн Махмуда Дехдара. Нам известно, что в 1605 г. он еще жил в Ширазе. Похоронен он на кладбище Хафезийа. Ходжа Дехдар представлял мистическую линию шиитской теософии, идущую от Раджаба Борси. Он практиковал джафр и аритмософию, науки, которые в исламском гнозисе служат эквивалентом Каббалы. Им были написаны десять произведений, заслуживающих изучения. Здесь можно упомянуть его книгу "Жемчужина сироты и Буква алиф как символ человеческой формы", раскрывающую знание степеней или стадий души вплоть до космического человека или макрокосма. В этой книге можно прочесть: "Знай, что метафизическая истина человеческого бытия - это метафизическая истина Мухаммада. Я начну с тафсира двух сур, одной из которых является сура "Утро": "Разве не нашел тебя Господь твой сиротой и приютил?" (Коран, 93.6).

Этой сурой исмаилитский гнозис обосновывает эзотерический смысл милостыни. Гнозис, по мнению исмаилитов, - это тоже милостыня, божественный дар, хозяином которого можно стать. На этом выводе базируется концепция исмаилитского "рыцарства".


7. Мир Дамад и Исфаханская школа

После восстановления иранской империи Исфахан во время правления шаха Аббаса 1-го (1587-1629 гг.) становится центром духовной культуры Ирана, столицей мусульманских наук и искусств. "Исфаханской школой" мы назвали соцветие мыслителей, появившихся в эту эпоху в Иране. В то же время внутри данной школы было несколько разных направлений. С другой стороны, было бы неправильным считать появление этой школы спонтанным. Упомянутые ранее шиитские богословы создали предпосылки для ее развития. Шиизм к этому времени вышел из подполья, что позволило философам плодотворно работать над хадисами Имамов. Однако открытый характер философского творчества еще не гарантировал им спокойствие от нападок и треволнений.